-У всякого безумия есть своя логика- — @дневники: асоциальная сеть

вторник, 31 августа 2010

18:39

He who doesn't understand your silence will probably not understand your words.

Мир - удивительная штука. И в нем при подробном рассмотрении нет ничего лишнего, включая весь диапазон между тем, что нам нравится и не нравится. И он всегда будет таким. Он всегда будет испытывать нас на прочность и всегда будет стремится нас подавить, взывая по закону действия-противодействия к нашим амбициям и противостоянию. И это в правилах игры, верно? И если мы называемся груздем, то добро пожаловать в кузов. И это наш выбор. Выбор людей, которые постоянно ждут, что кто-то что-то для них сделает. Кто-то их накормит, защитит, направит, всё объяснит. Но бесплатный сыр только в мышеловке. Все сегодня уже знают. И никто никогда не делал, не делает и не будет делать того, что мы хотим для себя сами, потому что то, что мы действительно хотим, мы можем найти только в мирах, которые сами же сотворили. И если нам не хватает ума, дерзости и творилки, то добро пожаловать в рабочие места в фантазии других творцов, что крайне неблагодарное занятие, как вы знаете. () ...оказаться на вершине мира совсем не значит быть счастливым, а битва за право творить свой собственный мир, за право открывать в нем свои собственные законы и ценности,за право творить свое понимание любви и ответственности, за открытие в себе личности, способной самостоятельно делать выбор, как бы это ни банально звучало, есть единственное главное дело жизни, по сравнению с которым все остальное, включая самые запредельные - деньги, комфорт и формы удовольствия - только декорации, только антураж. Мыльные пузыри. Фрэнки. (c)

Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль должно оказать сопротивленье
И в смертной схватке с полчищами бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
....
Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том вечном сне приснятся,
Когда покров земного чувства будет снят?
Вот объясненье. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Суд дураков, изгнания позор,
Любовь отвергнутую и надменность
Бездарных денежных мешков,
И подлинных заслуг судьбу
Пред мордами ничтожеств...

"Гамлет"

@музыка: Jesus to a child - George Michael

@темы: стихи, стационарно, Franky

URL

11:57

He who doesn't understand your silence will probably not understand your words.

@темы: music

URL

понедельник, 30 августа 2010

23:01

He who doesn't understand your silence will probably not understand your words.

Sense of faith is not in settling on heavens, but in settling heavens in itself...

читать дальше

* * *

Я смотрел на нее и до сих пор не мог поверить, сплю я или нет. Может это всего лишь страшный сон, жуткий кошмар, от которого просыпаются в холодном поту…В это хотелось верить, но разум понимал: это не сон, а жес-токая реальность, и от того становилось больнее сердцу. Она лежала передо мной неподвижно, словно спала и видела сон. Ее волосы были так же пре-красны: каштановые и с легким запахом жасмина, я всегда любил их трогать. Глаза, хоть сейчас они и были закрыты, но я помнил, глаза у нее были карие, пожалуй, самые красивые глаза на свете, и чтобы сейчас вновь посмотреть в них, я готов был отдать свою жизнь. На губах застыла неподвижная улыбка, лицо ее настолько было мне родным и привычным, что я не мог смотреть на него без умиления, но не сейчас…
«Мистер Гордон, вас ждет врач, и к тому же вам лучше подождать его…э… в коридоре. Вам не разрешается так долго сидеть в палате, тем более вы же знаете….э…вы не являетесь…родственником» - сказала вошедшая ми-нуту назад медсестра. Она была очень молодая, неопытная, и именно это и был положительный момент в ситуации. Будь на ее месте удрученная рабо-той, опытная женщина, она бы без колебаний и объяснений потребовала выйти из палаты, это нанесло бы дополнительную травму моему разбитому сердцу. К тому же, судя по ее лицу, я ей немножко нравился. Я часто нравил-ся женщинам с первого взгляда; надо признать, внешность у меня была при-влекательной, но именно это и вызывало жгучую ревность у той единствен-ной, лежавшей сейчас неподвижно. Она лежала точь-в-точь, как тогда, когда мы с ней были вдвоем на берегу моря в маленьком коттедже. Одни.… Семь дней счастья и любви, заботы и ласки… Она, как сейчас, лежала на кровати и спала, а я сидел рядом и мечтал, мечтал о том, чтобы остаться с ней навсегда. Но тут она проснулась и посмотрела на меня глубокими, как море, глазами. «Ты опять не со мной? Где-то витаешь, в облаках наверно, а может в объятиях другой женщины?» - тон ее был насмешлив. «Глупышка, я всегда только в твоих объятиях. К тому же, как можно думать о ком-то рядом с тобой?! Я буду с тобой вечность, и мне не надоест, поверь». «Вечность? Это слово так часто произносят, но совершенно не понимают его значения. Понятие вечности относительно. Рядом с тобой вечность покажется днем, а без тебя день – вечностью» - ее улыбка не соответствовала ее мыслям: она была легкая и беззаботная, в то время как мысли – глубокими и бесконечными. «Ты не права. Вечность существует, и самое главное – я верю в нее, но больше всего я верю, что буду с тобой эту самую вечность. Это слово существует и существует все, что с ним связано. Ты права, его часто произносят люди, но не все понимают на самом деле, что оно означает» - голос непослушно задрожал и я отвернулся лицом к окну. «А я считаю, вечность - лишь мечты… Я хотела бы быть с тобой эту самую вечность, но, увы, это не возможно» - она сидела в лучах утреннего солнца такая прекрасная и неуловимая, лишь глаза блестели от слез…
«Мистер Гордон, я крайне понимаю ваши чувства, и я бы очень хоте-ла уйти сейчас и позволить вам остаться здесь еще ненадолго, но вы же по-нимаете, что меня могут просто выгнать с работы». «Да, да, конечно. Я уже иду. Просто…». Я очнулся от тех воспоминаний и взглянул на нее еще раз. Лежит так же неподвижно, и ни один мускул на ее лице не вздрогнет… Я вышел в коридор, и легкий ветер подул мне в лицо. Я закрыл глаза от неожи-данности, и опять невольно нахлынули воспоминания.…Стоя на берегу, я на-блюдал за морем, таким спокойным и безмятежным, а легкий ветер с моря дул мне в лицо так приятно и освежающе, что я невольно закрыл глаза. От одного берега к другому простиралась огромная темная масса воды, и, каза-лось, ничто не нарушит ее покоя. «Вот что будет дремать вечно, и только вечность может изменить это море. Если, конечно, захочет» - я повернулся к ней и заметил, что она тоже наслаждается этим ветром, этим морем и природой. Но не прошло и пяти минут, как тучи закрыли солнце, и подул холодный норд-ост, пронзающий до самых костей. Все вокруг вырвалось из забвенного спокойствия. Я повернулся к морю и не узнал его. Волны трепетали, как языки пламени, оно стало черным с белой пеной у берега, словно превратилось в дикого зверя. «Вот видишь, опять ты не прав: море тоже не вечно. Его спокойствие так легко нарушить. И это в силах не только вечности, а всего лишь одной секунды» - она говорила и улыбалась непринужденно, словно ничего особенного в ее словах не было. Я смотрел на это море, которое секунду назад было совершенно иным, и размышлял. «Да, может быть ты права. Но я не могу понять: почему ты так не любишь это слово вечность, ты всячески подчеркиваешь свою неприязнь к нему, и, наверное, не только к слову, но и к тому, что оно означает. Не так ли?» - вопрос прозвучал, словно из самого моря, так же далеко и глухо…
Я открыл глаза и глубоко вздохнул, в коридоре было много людей: больные, родственники, медперсонал.… Но я невольно почувствовал на себе чей-то неслучайный взгляд. Он прожигал мне спину. Обернувшись, я заметил девочку лет пяти, сидевшую неподалеку. Ее глаза поразили меня! Это были ЕЕ глаза! Но я принял это сходство за насмешку судьбы и злобно отвернулся. Горе настолько меня сломило, что я стал пленником галлюцинации. Резким движением я направился к медсестре. «Ну, где же врач? Вы сказали, он по-дойдет с минуты на минуту!» - мое нетерпение привлекло лишнее внимание. «Успокойтесь, мистер Гордон. У врача есть и другие больные, и у них тоже есть родственники, которые жутко переживают и хотят знать практически невозможное». Горе меня переполняло: «Что значит невозможное? Вы хотите сказать, что не знаете, выживет ли человек или нет!? Вы же врачи, вас обучали этому, вы должны спасать людей!!» Я был не в себе, много позже я винил себя за эту минуту слабости.… Раньше лишь она приводила меня в состояние равновесия.…Но теперь ее не было рядом…Я зашел в комнату и увидел, как горничная трогает мои бумаги, которые для меня представляли особую ценность: если быть точнее, то это были предсмертные записки моего отца, которого я не знал достаточно хорошо, чтобы быть посвященным в тайну его болезни - мы не были настолько близки. Лишь после его кончины я начал понимать его; читая его дневник, я постигал то, чем он жил, и он становился мне несравненно ближе, и это же причиняло мне боль за утерянное мною время. Меня переполнило чувство ненависти и злобы: «Вас просили убирать в этой комнате, но совсем не просили подходить к моему столу и категорически запрещали что-либо брать с него, не так ли?». Голос постепенно повышался и к концу фразы перешел на крик. «Д..д..да сэр. Извините, я всего лишь хотела…». «Я не знаю и не хочу знать, что вы хотели. Вы уволены!» - я был просто не в себе, словно кто-то чужой говорил это, а я стоял рядом и слушал. Горничная выбежала, заливаясь слезами, но мой гнев был неумолим. И тут зашла она, подошла ко мне сзади, обняла за плечи, и я начал проникаться ее спокойствием. Не говоря ни слова, она посмотрела мне в глаза, взяла за руку и улыбнулась. Я не мог больше злиться, весь гнев куда-то исчез. Я не только успокоился, но и понял, что был неправ. Ситуация вдруг показалась мне дико смешной и нелепой, мое безрассудство было налицо. Я мигом догнал горничную и долго извинялся перед ней, не потому что она меня не прощала, а потому что я не мог простить себя. Вечером мы пили вино, и она, взглянув в мои глаза, тихо сказала: «Нельзя относиться так к людям, это дико и жестоко. В эти моменты в нас просыпается животное, все человеческое уходит, и остаются только гнев и злость. А они могут привести к непоправимому. Однажды ты поймешь это, как я поняла…» - она тихо поставила бокал и закуталась в плед. В камине догорал огонь. «Ты это говоришь, словно с этим связано что-то важное» - я не знал что это, но чувствовал что-то, связанное с прошлым. «Да, я поняла это когда-то очень давно… Но было уже слишком поздно… Я поняла это также, как и то, что вечность - пустой звук…».
Я почувствовал чье-то теплое прикосновение на плече и, обернувшись, встретился взглядом с молодым человеком. Его черты были мне не только знакомы, они пронзили мое сердце, и я не мог говорить пару секунд. ЕЕ черты! Снова это невозможное сходство, я был в плену у галлюцинаций. Горе убивало меня и, резко вскочив, я выбежал из коридора на лестницу и помчался прочь. Минут пять после остановки я не мог понять, где я нахожусь. Затуманенный разум прояснился и я понял, что схожу с ума. «Почему же ты до сих пор не расскажешь мне о своем прошлом, о том, что тебя так пугает, и о чем ты вспоминаешь с этим страдающим выражением лица. Ты мне не доверяешь? Тебе нужно доказывать мою любовь вечность, чтобы ты, наконец, доверилась мне полностью?». «Опять эта вечность…». «Да, но что в ней такого?» - мое терпение было на пределе, я так любил ее, что это недоверие убивало меня. Минут пять мы сидели молча, глядя мимо друг друга, думая каждый о своем. «Я просто не хочу, чтобы ты произносил это слово. Оно для меня как проклятье. Столько связано с ним…». «Но почему, это всего лишь слово, оно, по твоим словам, ничего не значит» - я пытался разговорить ее, так как чувствовал, что она постепенно удалятся мыслями от реальности. Прошли еще пять долгих и мучительных минут. «Моя мама любила повторять мне, что, не смотря ни на что, она всегда будет со мной, ничто не разлучит нас, она будет любить меня всегда и будет рядом со мной вечность... Ее машина попала в автокатастрофу…Она умерла, когда мне было 9 лет. Ее последние слова были о том, что она будет жить во мне вечно» - слезы покатились по ее щекам, и я уже жалел об этом разговоре. «После ее смерти нас с братом воспитывал отец. Дэн был старше меня на 2 года, он был очень стойким, его силы передавались мне. Только благодаря ему и, ко-нечно, моему отцу, я пережила это. Прошло два года, жизнь наладилась, отец поменял работу, мы переехали в другой дом, стабильность вернулась в нашу семью. Папу часто отправляли на переговоры в другие страны, и он очень переживал за нас. Я боялась, когда он улетал. Я была очень чувстви-тельна к его отъездам, он всегда говорил мне, что его любовь ко мне так велика, так сильна, что только вечность сможет разлучить нас… Я помню его последний долгий, теплый взгляд, когда он садился на этот чертов самолет…» - я не мог больше вынести ее слез. Единственным желанием сейчас было подойти и крепко обнять ее, чтобы все ее тревоги передались мне, и я хоть как-то смог разделить ее горе, чтобы ей стало несравнимо легче. Но она уже взяла себя в руки, вытерла рукой море слез на своей щеке и попыталась улыбнуться. «Прости за слабость, я до сих пор не могу вспоминать об этом без слез. Прошло столько времени, но я помню все это, как вчерашний день и … слезы невольно выкатываются из глаз» - она словно ангел воплощала в себе свет и невинность. «О чем ты говоришь! Такое не забывается, я тебя понимаю. Боль прошла, но рана осталась. Раны всегда напоминают нам о том, что прошлое было реальностью. И когда мы слегка касаемся их, то боль стрелой пронзает нас вновь…Я испытывал такие же чувства не раз»…
Я проснулся в холле и, сев на край кресла, долго приходил в себя. Как я попал из подвала в холл больницы, я не помнил. Туман немного рассеялся, и я взял себя в руки: былое спокойствие вернулось ко мне. Мой рассудок стал прежним, и сердце по-прежнему болело. Холл значительно опустел, люди были заняты своими проблемами. Я налил себе кофе и выпил залпом, не-смотря на то, что оно было обжигающим. Мне был противопоказан кофеин. Когда врачи обнаружили у меня аритмию, мой врач, а также близкий друг Пол, посоветовал мне отказаться от кофе и энергетиков, больше отдыхать, не переутомляться и тому подобную ерунду, которая была мною не воспринята должным образом. Через месяц я опять встретился с Полом, но уже на больничной койке – у меня был сердечный приступ. Я помню, как делал практически все, что мне было противопоказано, и честно признался в этом Полу, а также дал ему слово не делать этого впредь. Я стойко держался, но в самые тяжелые минуты, конечно, срывался. Вот и сейчас был такой момент. Мне даже в голову не пришла мысль, что мое сердце сейчас и так обессилено, но кофе придало кажущуюся силу выстоять еще хоть одни сутки без сна. Я взял первый попавшийся журнал со стола и начал листать его. Мое внимание привлекла большая статья в конце журнала. В ней говорилось о девочке, у которой был рак мозга. Она держалась уверенно, была стойкой, но последние дни не приходила в сознание. Врачи сделали операцию, но она лишь усугубила состояние. Шансов не было. В статье рассказывалось о том, как врачи прикладывали все возможные усилия; не прочитав и половины, я положил журнал на место. Голова раскалывалась, ноги ныли, и все тело было в состоянии разбитости. Читать о том, что меня сейчас просто убивало, я не мог. Рак…мозга… Это слово за последние пять дней не покидало мою голову. Врачи сказали, что у нее рак мозга. Статистика была неутешительна: люди, страдавшие этой болезнью, умирали не своей смертью. Лишь в случае начальной стадии заболевания пациентов удавалось спасти. Все в моей голове противилось этому слову. Почему я не пытался выяснить причину ее голов-ных болей раньше, она ссылалась на усталость, я ей верил…Я верил, хотел ве-рить, что все будет хорошо, что мы снова будем вместе, что мы поженимся…Я стоял в подъезде ее дома и был словно парализован на некоторое время. Ноги стали ватными, сердце учащенно билось, слова пу-тались на языке. «Что ты тут делаешь? Тебе плохо?» - я поднял голову и увидел ее на лестнице. Она выглядывала из-за двери, кутаясь в теплую шаль. «Я жду тебя уже час, чай остыл, а ты тут в подъезде стоишь. С то-бой точно все в порядке? Сердце?». «Нет, что ты, все хорошо…Я просто…Я просто задумался на минуту. Все хорошо. Знаешь, мне нужно сказать тебе что-то очень важное» - мой голос задрожал и, наверное, я побледнел. «Ты меня пугаешь. Зайди сначала в квартиру, а то я сейчас превращусь в ледышку» - ее смех придал мне уверенности, и я тоже засмеялся. «Ты выйдешь за меня?» - фраза предательски сорвалась с губ, и мы оба пере-стали смеяться. Я не знал, что делать: подойти к ней или убежать. «Ты это серьезно?» - она смотрела на меня удивленно, и ее глаза наполнились слезами. «Да…нет…то есть да. Вообще, я не так это себе представлял, прости, как-то глупо…» - я понял, что веду себя, как дурак, но ничего не мог поделать с собой. Она подошла ко мне, и только сейчас я заметил ее взгляд, полный счастья и слез. «Что ты говоришь? Да это самое лучшее, что я слышала в своей жизни!» - она обняла меня нежно, и только после этого я почувствовал себя увереннее и понял, как она счастлива и как счастлив я. «Так ты согласна?». Она посмотрела на меня, улыбнулась и сказала: «Вот теперь ты ведешь себя глупо! Конечно, да»…
На улице смеркалось, пошел дождь, и капли били по стеклу с такой си-лой, что, казалось, хотели его выбить. Все это время я не замечал того, что творилось на улице, и только теперь увидел, что стало с природой. Я не мог ее узнать! Всюду были потоки воды, листья покрывали землю сплошным ков-ром, ветер хлестал деревья, и, казалось, они вот-вот сломаются. Медсестра подошла ко мне и попросила ехать домой и поспать. Но я знал, я чувствовал, что если уеду, то могу пропустить что-то важное, так было всегда. Я был на грани отчаяния. Мои мысли отказывались мне подчиняться, и я снова и снова возвращался к нашим разговорам… Я вернулся домой раньше обычного и сразу же почувствовал неестественную тишину. Везде царил мрак и опус-тение. Было всего пять часов, но зимой уже в четыре начинались сумерки. Я прошел по коридору и заметил, что дверь в спальню была приоткрыта, но там все же было темно. Плавным движением я открыл дверь и увидел ее. Она сидела спиной, и по ее позе я понял, в какой глубокой задумчивости она находилась. «Ты прекрасна как никогда» - решил я начать разговор и вывести ее из задумчивости. Она резко обернулась и посмотрела сквозь меня стеклянными глазами, я застыл в нерешительности. Через минуту она встала и обняла меня. «Я так скучала и думала, что ты не приедешь больше никогда, что ты оставил меня, бросил…» - и слезы хлынули из ее глаз. Я не мог понять причину ее слов, не мог даже утешить ее, так как мне казались странными ее слова. «Почему ты так говоришь, я же никуда не собирался от тебя уходить, у меня и в мыслях не было…» , «Но поклянись мне, скажи мне, что никогда, слышишь, никогда не оставишь меня одну, а то в ту же минуту я умру, я не смогу без тебя, слышишь…» - и она прильнула ко мне, от чего я почувствовал мелкую дрожь, пробегавшую по ее телу. «Я никогда и в мыслях не оставлю тебя, буду с тобой рядом, что бы ни случилось. Но объясни мне, что произошло?» - я был в недоумении, неизвестность убивала меня. «Нет, не сейчас, не спрашивай! Умоляю, только не сейчас, я не могу… когда-нибудь после, потом я тебе все расскажу, но не сейчас…» Наверно, в тот день она и узнала о своей болезни…
Я провел ночь в больнице, но, несмотря на мои отчаянные усилия не спать, а быть с нею рядом, как и обещал, я все-таки уснул. Мне приснился бо-гатый дом, особняк на берегу океана, но в жизни я не видел такого, помню точно. Я шел по аллее, увитой розами, это была дорожка словно в рай, а в конце была зеленая лужайка, на которой были клумбы незабудок. Справа был маленький пруд, в котором я увидел плавающие лилии. Все это было похоже на сказку, и поэтому я решил, что попал в мечту. Только чью? Сам я видел такое впервые. Вдруг я услышал легкий детский смех, через пару минут на лужайку выбежала девочка лет пяти, но странным было то, что я не мог раз-глядеть ее лица, как ни пытался. Но она мне очень понравилась, и, самое удивительное, кого-то напомнила. Я, не зная ее, подсознательно чувствовал к ней симпатию, необъяснимую нежность и, как ни странно, любовь. Я подошел к ней и обнял ее, и она засмеялась еще больше. Мы сели с ней на траву и стали играть. Признаться, с детьми я не имел опыта общения практически никакого, и как общаться с маленькой девочкой, не имел представления. Но это был сон, и значит все реально! Мы прекрасно ладили и не чувствовали от-чужденности. Так прошло очень много времени, как мне показалось, и вдруг я заметил, вернее почувствовал, как за нами кто-то наблюдает. Я обернулся и замер в изумлении. Она стояла такая легкая, невесомая, как будто парила, мне даже показалось, что она светилась, может от счастья. Она была на-столько прекрасна, как никогда, что я не смел к ней подойти. Она легкими шагами приблизилась, и я почувствовал запах ее любимых духов, нежный и ароматный. Я и не знал, что во сне можно уловить запахи, но я его чувство-вал необъяснимо. Она тронула меня за руку и нежно посмотрела на меня, в ее глазах было счастье, блаженство и бесконечная любовь. Я обнял ее и почувст-вовал необъяснимую силу, закрыв от счастья глаза, я не мог пошевелиться. Все мое тело обрело силу и энергию, которую я не испытывал прежде. От-крыв глаза, я увидел врача, который стоял передо мной уже, по-видимому, минут пять. Нет, это был уже не сон, а жестокая реальность… Больница, па-лата, рак мозга… «Мистер Гордон, я пришел сообщить вам новость». «Что-то уже стало известно? Доктор, я … говорите, мне нужно знать все» - я резко вскочил с дивана. «Присядьте, вы заметно окрепли за эти часы, но думаю, вам лучше сесть». Легкая дрожь пробежала по моему телу. Странное предчув-ствие пронзило меня. «Не тяните, доктор. Я должен знать. Она не очнется до операции? Шансов нет?» - я с трудом выговаривал эти слова. «Нет, боюсь, де-ло обстоит куда более серьезней. Извините, но… ваша невеста умерла…»
Умерла… умерла… умерла… Словно эхо в моей голове повторяло эти слова снова и снова. Я не мог поверить, что это было сказано мне. Мне хоте-лось верить, что это было сказано кому-то другому, позади меня…
Когда я очнулся, медсестра делала мне укол. Позади нее стоял доктор. «Вам нужно беречь себя. Сердце – не шутка. Мы выпишем вам одно лекарст-во, и вы должны будете регулярно его принимать, при этом раз в месяц про-ходить дополнительное обследование у нас в ….» «Доктор, ее, правда, больше нет? Мне кажется, это был сон…». «Увы, я сожалею…» - теперь до моего соз-нания, наконец, дошли его слова, и я понял всю их горечь. На глазах высту-пили слезы. «Вас ждет один молодой человек, он хочет поговорить с вами. Это, я думаю, важно. Он, также как и вы, сейчас оплакивает потерю». Я пы-тался взять себя в руки и сообразить, кто бы это мог быть. Но тут в палату вошел молодой человек, тот самый, который подошел ко мне в приемной, и у которого были Ее черты, так меня поразившие тогда и которые я принял за галлюцинацию. Мы остались вдвоем. Он сел на край стула и пристально по-смотрел на меня. В его взгляде чувствовалось сочувствие и страдание, схожее моему. «Вы - мистер Гордон, насколько я знаю. Наконец-то мы с вами встретились. Меня зовут Дэн». Мои глаза расширились от удивления, и я пару секунд не мог говорить. Так вот откуда такое сходство! «Вы Дэн? Ее брат? Да, я часто слышал о вас, но никогда не думал, честно говоря, что увижу». «Я тоже о вас слышал многое. Рад встрече. Жаль только, что уже слишком поздно…» - на его лице отразилось страдание всей вселенной. «Я… я приехал, как только смог и долго искал вас, но только теперь смог найти. Я думаю, что не переживу этого горя, но мы должны быть сильными. Еще полгода назад она приехала ко мне вся сияющая, счастливая, сообщила о вашей помолвке…» «Подождите, полгода назад? Но когда, и почему я не знал…» - я был в недоумении, хотя уже успел вспомнить ее странную поездку по работе на две недели, из которой она вернулась чуточку счастливее. «Я думаю, моя сестра объяснила вам все вот в этом письме, которое и написала в той поездке. Видимо, она знала исход своих страданий уже тогда…лишь она одна…». Он протянул мне конверт, на котором было написано мое имя знакомым мне подчерком. Я, не раздумывая, распечатал его и прочитал нижеследующее:

«Любимый, я решила написать тебе письмо о том, что
не решалась долгое время рассказать сама. Я знаю, что это глупо,
ведь ты меня любишь, и я это знаю, но все равно не могу, прости.
Когда будешь читать это письмо, помни только одно – как сильно я
тебя люблю. Больше жизни, больше всего на свете, даже больше своей
дочери…
Да, прошу тебя, не удивляйся и дочитай до конца о том, что я держала в тайне более четырех лет. Пойми, как мне было тяжело, но не вини меня в безрассудности, или трусости, или еще в чем-либо: я уже наказана сполна, и лишь мне нести эту ношу. Лишь я одна должна это выстрадать, может, поэтому я молчала.
Около пяти лет назад, когда мы еще не знали друг друга, я встретила чело-века, с которым, как я думала, связала меня взаимная любовь. Он был пре-красен во всем, умел элегантно одеваться, обладал прекрасными манерами, был безупречен во всем, а лицом сражал всех наповал – так он был восхитителен. Божественен, как юный бог, вот только сердца у юного бога не было… Мы с ним провели чудесный месяц, побывали в восхитительных странах, больше всего мне понравилась Испания – райский уголок моей души. Я мечтала остаться с ним в этом раю навсегда. Он мне говорил восхитительные слова любви, клялся любить меня вечно, и много чего еще слышала я от него, чего не стоит вспоминать… Но его «каникулы» кончились, и мы вернулись домой, я предвкушала нашу свадьбу и долгую счастливую жизнь втроем. Да, втроем! Ибо под сердцем я уже носила его малыша, точнее нашего. А теперь лишь моего. Он просто выкинул меня на улицу и просил забыть его, его дом, друзей и все то, что говорил когда-то. Я была разбита на куски, сломлена и почти убита; боюсь признаться, но я чуть не покончила с собой и с этим нежеланным ребенком. Но мой брат стал обо мне заботиться так, как никогда прежде, и лишь его волей и усилием я смогла дальше жить. Он один помог мне пережить мою трагедию, которая сломала и без того жалкие остатки моей разбитой жизни.
В это время отец моего ребенка собирался делать политическую карьеру, и, естественно, ему нужна была безупречная репутация. Здесь я не могу себе простить своего опрометчивого поступка… Я не помню, что на меня нашло, но это было наваждение, гнев, злость, я рвалась отомстить… В итоге пресса осветила всю жизнь этого «безупречного» человека с невыгодной для него стороны. Все узнали о его поступке и дочери, которая вот-вот должна была родиться.
Он потерял мечту своей жизни и разбился вдребезги – не смог больше жить с такой репутацией. Покончил с собой…фактически из-за меня. Я до сих пор не могу простить себе это! Как больно и тяжело знать, что из-за тебя умер другой человек. Ведь это я его толкнула на это. Я никогда не прощу себе этого. Теперь я достаточно уже наказана. Теперь ты понимаешь, почему надо быть терпимее к людям и держать свой гнев при себе, иначе это может привести к необратимым последствиям…а лучше всего научиться прощать. Дэн часто меня успокаивал тем, что этот человек получил то, чего заслуживал. Но это для меня не утешение. Я все равно не могу простить себя..
В связи с истощением у меня случились преждевременные роды, но все обошлось благополучно, и родилась прекрасная, изумительная девочка, похожая на меня абсолютно, в чем я до сих пор благодарю Бога. Ее дедушка, когда увидел девочку, сразу прослезился и обнял меня. Он тысячу раз извинялся передо мной за своего сына, в ответ я не могла найти слов, которые сказать ему, чтобы он простил меня, но он и слышать не хотел и лишь говорил «каждому судьбой уготована своя участь». Он сделал все, чтобы моя дочка и я не нуждались ни в чем. Сам же он не мог быть с нами и на прощанье он сказал «живите в мире и любви, найдите на этой земле чудесный уголок и поселитесь там, чтобы счастье всегда царило в доме, а любовь не умирала никогда». От его слов я расплакалась. Он перевел на мой счет огромную сумму, позже я решила, что все-таки это деньги моей девочки и открыла отдельный счет для дочери, и все деньги сейчас на нем, и ежегодно он пополняется. Она обеспечена во всем. Я бы не смогла жить там, где все это произошло, и не хотела, чтобы моя дочь там жила. Мы втроем переехали в Бельгию, где родились с Дэном. Позднее я уехала в Лондон в связи с одним очень неприятным событием. Пришлось оставить свою крошку, но Дэн всегда был рядом с ней, и это меня успокаивало. Но видно так уж было суждено, что я должна была уехать, иначе я не встретила бы тебя. И любовь вновь возродилась в моей душе, восстала из пепла. Как сильно я люблю тебя, думаю, ты знаешь. И прошу тебя, прости за то, что не рассказала тебе об этом раньше, но я боялась. Боялась потерять любовь второй раз в жизни – для меня это было бы подобно смер-ти.
И если ты простишь меня и поймешь, моей единственной мечтой было бы, вспомнив слова одного человека, представить только одно райское место на земле, где я была бы счастлива – Испания. Я желала бы уехать в Испанию, поселиться в особняке на берегу океана и жить там вместе с тобой и моей маленькой дочкой, которую, надеюсь, ты полюбишь, также как и я. Но исход моей жизни предрешен, я безнадежно больна, это уже не предположение, это диагноз. Прости, я узнала об этом давно, но хотела, чтобы ты не думал ни о чем, не считал счастливых дней, будто бы у нас еще вся вечность впереди. Я знала, что вечность мы вместе не будем… Но знаешь, ты был прав, вечность существует, и я поняла это только благодаря тебе. Я дарю тебе эту вечность, которую ты найдешь в глазах моей дочери. Думаю, ты поймешь, о чем я. Ведь она – это я. И мы не расстанемся никогда, и будем жить вечность. Прощай.

P.S. Возвращаю тебе твои слова «Я буду любить тебя вечность и никогда не устану».

Я не мог дышать, я задыхался. Вскочив с кровати, я бросился в кори-дор и искал, искал… Смотрел по сторонам направо и налево и, наконец, уви-дел. В конце коридора на диване сидела девочка лет пяти, с ее глазами, улыбкой, волосами как у нее… Я оперся о стену, опустился на пол и заплакал. Рядом со мной сел Дэн. «Я думаю, моя сестра хотела бы, чтобы вы позаботи-лись о ней, чтобы девочка жила и училась в Париже, в элитной модельной школе. И еще она хотела бы видеть ее счастливой». «Она будет счастли-ва…будет…». «В Париже?»… «В Испании…»………

@темы: проза, окно во двор

URL

22:58

Доступ к записи ограничен

He who doesn't understand your silence will probably not understand your words.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

суббота, 28 августа 2010

22:18

Smile

He who doesn't understand your silence will probably not understand your words.

Для меня есть три ощущения свободы на уровне телесных чувств: ветер в лицо, шум океана и запах соснового бора.
Две из них сегодня меня наполнили до краев, с океаном в нашей широте проблематично..

Сегодня необыкновенно солнечно. И дело не только в светиле природы. Каждый, кто сегодня встречался мне на пути - по странному стечению обстоятельств ~~внутренних или внешних - где как~~ дарил то, что можно безвозмездно подарить любому незнакомому встречному - улыбку. Лучезарные, обаятельные, заразительные, беглые, еле уловимые, обезоруживающие, и даже печальные ~~но всё же улыбки~~ обрушились на меня сегодня, как снег на голову. Но такой приятный был этот снег! Говорю так, потому что в наше время стало редчайшим явлением увидеть улыбку незнакомого человека. Без причины. Все зашоренно скукожаться, залезут поглубже в свои раковины, поглотяться своими проблемами и уходят в свои мир цифр/денег/вещей/неустоек/кредитов/ипотек.....
И странно ощутить, словно все забыли о своих проблемах и решили один день порадоваться жизни. И мне стало чуточку приятнее.. А я им в ответ - такой же улыбкой в тридцать два! Вдруг им тоже.. стало от этого немного приятнее..

P\S кто знает немного нашу за-городскую местность и представляет, какие встречаются в пределах Башкирии люди в погонах.. удивятся, что они тоже учавствовали в сегодняшней "акции".. ) ...

@музыка: Nat King Cole & Natalie Coul - Unforgettable

@темы: live, daily

URL

пятница, 27 августа 2010

23:16

Blues all night

He who doesn't understand your silence will probably not understand your words.

Счастье - оно здесь и сейчас. Его не может быть завтра, или к началу следующего месяца. Оно в простом, в малом. И каждый раз может показаться, что вот, вот за следующим поворотом я, наконец, достигну его, А там смотришь - новый поворот. И кому-то может показаться, что он купит новую машину, заработает еще один миллион или завладеет очередной красивой блондинкой, и уж тогда-то он точно будет счастлив. Глупо. Не будет. Счастье - оно В НАС, В нас самих, в нашем осознании себя счастливыми. В нашем отношении к этой жизни и к каждому отдельно прожитому дню. Иногда, правда, нас заволакивает непроходимый пессимизм или наваливается град бед на плечи, и мы не в силах принять эту простую мысль. И это естественно. Но иногда ты видишь это с такой отчетливостью, с такой рельефной ясностью, что понимаешь- иначе и быть не может. И ты готов раствориться в собственном счастье, таком простом и привычном, таким, что всегда было у тебя под носом, или точнее - в сердце.

Сегодня мне для счастья хватило пару близких друзей, полное кафе счастливых ~~(но возможно не задумывающихся об этом -да и зачем?)~~ людей, и отличный блюзовый концерт в исполнении профессионалов blues band.
Все каверы песен Beatles, Led Zeppelin, Rolling Stones, Joe Cocker, Pink Floyd многих других были узнаны даже под виртуозной блюзовой аранжировкой и честно пропеты.

Go, Jonny, Go.

@музыка: blues

@настроение: happy

@темы: music, live, daily

URL